Михаил Пришвин о счастливых ослах и лестнице счастья для всех и каждого

Аннотация

В статье впервые выявляются структура и динамика текста счастья в творчестве М. М. Пришвина, включающего в себя «Дневники» 1905–1954 гг. в их полной 18-томной нецензурированной версии, рассказы «Аптека счастья» (1915), «Охота за счастьем» (1926), очерк «Старушка Vita» (1918), поэму «Фацелия» (1940), повесть-сказку «Корабельная чаща» (1954), дневниковую книгу «Мы с тобой» (1996). Актуальность работы определяется поиском новых подходов к изучению прозы Пришвина в ее нынешней целостности, представленной, помимо художественных произведений, изданных в советские и постсоветские времена, 18 томами «Дневников», издававшихся с 1991 по 2017 г., и книгой «Цвет и крест» (2017). В основе методологии исследования – реконструкция и мотивный анализ пришвинского текста счастья в его структуре и динамике – от 1905 к 1954 г. Текст счастья в творчестве Пришвина связан прежде всего с темой личной судьбы, жизненного пути человека, существующего между индивидуальным и общим (природным, социальным, трансцендентным) бытием, а также с проблемой свободы человека творить собственную жизнь. Счастье, по Пришвину, универсально, безусловно, бесчисленнолико и эфемерно. Путь Пришвина к собственному счастью – это история критического осмысления и дистанцирования от марксистского (1900–1920-е гг.), ницшеанского (рубеж 1930–1940-х гг.) и советского атеистического (1930–1950-е гг.) понимания счастья, трудное отстаивание права быть самим собой, стоять «на своем камне». Текст счастья Пришвина воссоздает уникальный опыт жизни человека первой половины XX в., переходящего от несчастья к счастью, включающему в себя чувство стыда за собственное счастье и счастье самоуничтожения. Структурируется текст счастья в творчестве Пришвина системой лейтмотивов, каждый из которых реализуется в системе частных мотивов. Раскрыта эволюция мотива охоты за счастьем. Воссоздана эволюция мотива счастья всех и каждого: от защиты писателем права на счастье каждого (1900–1920-е гг.) до признания равенства прав каждого и всех, когда Пришвин на рубеже 1930–1940-х гг. от переживания травмы советского коллективизма переходит к поиску новых форм человеческого единства в русле народной и христианской традиции. Повесть-сказка «Корабельная чаща» интерпретируется не как итог пути Пришвина в осмыслении счастья, а как одна из его ступеней на лестнице счастья.